Из-за пазухи вынув щенка-сироту,
Обратился Хозяин со словом к коту:
„Вот что, серый! На время забудь про мышей:
Позаботиться надобно о малыше.
Будешь дядькой кутёнку, пока подрастёт?“ -
„Мур-мур-мяу!“ - согласно ответствовал кот.
И тотчас озадачился множеством дел -
Обогрел, и утешил, и песенку спел.
А потом о науках пошёл разговор:
Как из блюдечка пить, как проситься на двор,
Как гонять петуха и сварливых гусей...
Время быстро бежало для новых друзей.
За весною весна, за метелью метель...
Вместо плаксы щенка стал красавец кобель.
И, всему отведя в этой жизни черёд,
Под садовым кустом упокоился кот.
Долго гладил Хозяин притихшего пса...
А потом произнёс, поглядев в небеса: „
Все мы смертны, лохматый...
Но знай, что душа Очень скоро в другого войдёт малыша!“
Пёс послушал, как будто понять его мог,
И... под вечер котёнка домой приволок.
Тоже - серого! С белым пятном на груди!...
Дескать, старого, Хозяин, меня не суди!
Видишь, маленький плачет? Налей молока!
Я же котику дядькой побуду пока...
МАРИЯ СЕМЁНОВА

СТАРИКИ
Дом престарелых на бугре
деревьям древним одногодка.
Причал и старенькая лодка.
Старик с рыбешками в ведре.
В казенной комнате на двух
его жена в кровати дремлет.
Для них родные эти земли
среди избушек - вековух.
Жизнь прожита и лишь сейчас
им спорить не о чем - сроднились.
Здесь родились и здесь женились.
И вот настал разлуки час.
Когда-то дом пришлось продать.
Их дочь о помощи просила.
А их в приют переселила
и потерялась навсегда.
Но не роптали старики.
Здесь было много им подобных.
Делились с каждым словом добрым,
спасаясь этим от тоски.
С подушкой волосы слились
и что белее неизвестно.
А сердцу словно птице тесно
и не о чем судьбу молить.
На опрокинутом лице
два синих мира догорали...
И лики строгие взирали,
все зная о ее конце.
Седой рыдающий старик
пытался греть дыханьем руки.
А для нее кончались муки.
Ее душа уже парит.
Она бежала по волнам,
с небесной синевой во взоре.
И забрала с собою море,
испив судьбу свою до дна.

Этот стих всегда казался как окном в прошлое.И в первые прочтенный,поражал:
Лампа керосиновая,
Свечка стеариновая,
Коромысло с ведром
И чернильница с пером.
- 1 -
Лампа плакала в углу,
За дровами на полу:
- Я голодная, Я холодная!
Высыхает мой фитиль.
На стекле густая пыль.
Почему - Я не пойму -
Не нужна я никому?
А бывало, зажигали
Ранним вечером меня.
В окна бабочки влетали
И кружились у огня.
Я глядела сонным взглядом
Сквозь туманный абажур,
И шумел со мною рядом
Старый медный балагур.
Познакомилась в столовой
Я сегодня с лампой новой.
Говорили, будто в ней
Пятьдесят горит свечей.
Ну и лампа! На смех курам!
Пузырек под абажуром.
В середине пузырька
- Три-четыре волоска.
Говорю я: - Вы откуда,
Непонятная посуда?
Любопытно посмотреть,
Как вы будете гореть.
Пузырек у вас запаян.
Как зажжет его хозяин?
А гражданка мне в ответ
Говорит: - Вам дела нет!
Я, конечно, загудела: -
Почему же нет мне дела?
В этом доме десять лет
Я давала людям свет
И ни разу не коптела!
Почему же нет мне дела?
Да при этом, - говорю,
- Я без хитрости горю.
По старинке, по привычке,
Зажигаюсь я от спички,
Вот как свечка или печь.
Ну, а вас нельзя зажечь.
Вы, гражданка, - самозванка!
Вы не лампочка, а склянка!
А она мне говорит: - Глупая вы баба!
Фитилек у вас горит Чрезвычайно слабо.
Между тем как от меня
Льется свет чудесный,
Потому что я родня
Молнии небесной!
Я - электрическая
Экономическая Лампа!
Мне не надо керосина.
Мне со станции машина
Шлет по проволоке ток.
Не простой я пузырек!
Если вы соедините
Выключателем две нити,
Зажигается мой свет.
Вам понятно или нет?
- 2 -
Стеариновая свечка
Робко вставила словечко:
- Вы сказали, будто в ней
Пятьдесят горит свечей?
Обманули вас бесстыдно:
Ни одной свечи не видно!
- 3 -
Перо в пустой чернильнице,
Скрипя, заговорило- -
В чернильнице-кормилице
Кончаются чернила.
Я, старое и ржавое,
Живу теперь в отставке.
В моих чернилах плавают Рогатые козявки.
У нашего хозяина
Теперь другие перья.
Стучат они отчаянно,
Палят, как артиллерия.
Запятые, Точки, Строчки
- Бьют кривые молоточки.
Вдруг разъедется машина
- Едет вправо половина...
Что такое? Почему? Ничего я не пойму!
- 4 -
Коромысло с ведром
Загремело на весь дом:
- Никто по воду не ходит,
Коромысла не берет.
Стали жить по новой моде
- Завели водопровод.
Разленились нынче бабы.
Али плечи стали слабы?
Речка спятила с ума
- По домам пошла сама!
А бывало, с перезвоном
К берегам ее зеленым
Шли девицы за водой
По улице мостовой.
Подходили к речке близко,
Речке кланялися низко:
- Здравствуй, речка, наша мать,
Дай водицы нам набрать!
А теперь двухлетний внучек
Повернет одной рукой
Ручку крана, точно ключик, -
И вода бежит рекой...
Нынче в людях мало смысла,
Пропадает коромысло!

Как это все печально! Не приведи Господь, чтоб нам такое досталось!

Значимо.
Напомнило..

Я бреду в темноте
И не видно пути
Со мной рядом не те
Мне уже не дойти
Как уже не доплыть
Да и не добежать
Я бреду в темноте
Мне пора умирать.

А знаешь, в жизни встречи
не случайные!
Случайно ничего не
происходит,
Однажды , средь бессилья и
отчаянья, Одна душа другую вдруг
находит… Глаза в глаза…улыбка…
слово за слово…
Случайный получился
разговор…
Стрелой амура будто бы
случайного Сердца уже расстреляны в
упор! Звонок, вопрос – ответ,
затем свидание!
Жить друг без друга больше
не получиться!…
Пусть встретили друг друга с
опозданием, Пусть лучше поздно, чем не
жить, а мучиться… И ты с безумным прошлым
распрощаешься,
Ты станешь Нежностью, ты
станешь Верностью
Ты не живешь – ты жизнью
восхищаешься! Случайность стала вдруг
закономерностью…

Совсем молодое стихотворение

Пожелай мне любви!
Ничего мне не надо!
До последнего вздоха!
До последнего взгляда!
До последнего крика!
Звенящего дико!
До последнего края!
До Ада! До Рая
Слышишь - птицы кричат,
Над Землёй пролетая?
Слышишь - плачет капель,
От любви умирая
Видишь - облако в небе,
Плывущее мимо
Это я! Это я!
Ты же видишь, любимый
Подари, подари
Ты мне эту отраву,
Эту детскую робость,
И стыд, и смятенье,
Эту сладкую боль,
Эту горькую славу,
Этот вечный огонь,
И полёт,... и паденье...
Слышишь - птицы кричат,
Над Землёй пролетая?
Это я среди них
В облаках с ними рядом,
Пожелай мне любви!
Ничего мне не надо!
До последнего крика!
До Рая! До Ада!

внес свою лепту?

вспомнилось...

Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? - Чья победа? -
Кто побежден?

Все передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? - Кто - добыча?
Все дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце - Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?

И все-таки - что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль

Отредактировано противсех (2014-04-01 09:23:58)

Стихи переложенные на музыку звучат иначе чем в оригинале

Этот замечательный романс (кому это неизвестно), транслируемый по радио, послужил сигналом для перехода советской границы войсками вермахта.

Целую ночь соловей нам насвистывал,
Город молчал и молчали дома.
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролёт нас сводили с ума.
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролёт нас сводили с ума.

Сад весь умыт был весенними ливнями,
В тёмных оврагах стояла вода.
Боже! Какими мы были наивными!
Как же мы молоды были тогда!

Годы промчались, седыми нас делая.
Где чистота этих веток живых?
Только зима да метель эта белая
Напоминают сегодня о них.

В час, когда ветер бушует неистово,
С новою силою чувствую я:
Белой акации гроздья душистые
Невозвратимы, как юность моя.

помню в детстве у мамы была пластинка...Таривердиев исполнял сонеты Шекспира, это даже не пение, а скорее начитывал стихи на музыку, очень проникновенно...
Любовь слепа и нас лишает глаз.
Не вижу я того, что вижу ясно.
Я видел красоту, но каждый раз
Понять не мог, что дурно, что прекрасно.
И если взгляды сердце завели
И якорь бросили в такие воды,
Где многие проходят корабли, -
Зачем ему ты не даешь свободы?
Как сердцу моему проезжий двор
Казаться мог усадьбою счастливой?
Но все, что видел, отрицал мой взор,
Подкрашивая правдой облик лживый.

Правдивый свет мне заменила тьма,
И ложь меня объяла, как чума.

14-го день смерти Маяковского...его может не понимать и не любить только тот кто его не читал.,так....наслышан.
Обыкновенно так

Любовь любому рожденному дадена,—
но между служб,
доходов
и прочего
со дня на день
очерствевает сердечная почва.
На сердце тело надето,
на тело — рубаха.
Но и этого мало!
Один —
идиот!—
манжеты наделал
и груди стал заливать крахмалом.
Под старость спохватятся.
Женщина мажется.
Мужчина по Мюллеру мельницей машется.
Но поздно.
Морщинами множится кожица.
Любовь поцветет,
поцветет —
и скукожится.

люблю его письмо Марии...(плавлю лбом стекло окошечное ,будет любовь или нет? и какая большая или крошечная?...)